— Самый неудачный в вашей карьере?

— Самое большое разочарование — «Югра» не попала в плей-офф. А потом еще и из Кубка Надежды быстро вылетела. Остановились мы на первом же сопернике — очень обидно.

— А говорят, что Кубок Надежды никому не интересен.

— Это если в нем не участвуешь. Но раз уже начал бороться за трофей, то есть большое желание победить.

— Если брать историю «Югры» в КХЛ, то удивительными считают те сезоны, когда вы попадали в плей-офф, а не прошедший чемпионат.

— Отчасти согласен. Для нас попадание в восьмерку всегда считалось чем-то очень серьезным, как для фаворитов — победа в Кубке Гагарина. Помню, как в прошлом чемпионате мы обыграли «Салават Юлаев» в серии бросков, забронировали место в восьмерке, и у всех было ощущение, что команда добилась крупного успеха. Мы и в этот раз могли повторить достижение, но слишком слабо начали чемпионат.

— Вы и сыграли меньше, чем ваш сменщик Эдгарс Масальскис, и статистика у вас так себе. Это из-за травм?

— История с травмами началась еще летом. После чемпионата мира у меня была операция на колене. Но я восстановился и регулярный чемпионат начал неплохо. Но потом глупое повреждение.

— И ведь серьезное — перелом двух пальцев.

— Даже сейчас я не могу однозначно сказать, как это получилось. Потом на повторе смотрел... Кажется, свои наступили. Самое смешное, что я в момент получения травмы ничего не понял. Продолжил игру. В раздевалку прихожу, снимаю амуницию, а у меня пальцы в разные стороны смотрят.

— Для вратаря переломы пальцев — рабочая травма, но вы очень долго восстанавливались.

— Вы правы, травма привычная. Более того, со сломанным пальцем я играл на чемпионате мира в Квебеке, так что при определенных условиях на это повреждение и не обращаешь внимания. Но тут был сложный перелом. У одного пальца было смещение, у другого — осколочный перелом. Малейшее прикосновение причиняло ужасную боль — аж до плеча пробирало, сумасшедшая отдача. Я же пытался все равно тренироваться. Кололи, бинтовали — ничего не помогало: если шайба попадала в кисть, то искры из глаз летели.

— Так зачем вы тренироваться-то пытались?

— Сложный сезон, у команды было очень плохое начало, хотелось помочь.

— Это понятно, но когда травма — надо восстанавливаться. А вы вот и с поврежденным пахом, рассказывают, пытались играть.

— То повреждение я получил в игре с «Барысом». Дернулся за шайбой и сразу понял, что будут проблемы.

— Шли бы на скамейку.

— Это я сейчас понимаю. Надо было сразу же меняться, а я вышел на второй период. Но ведь играть хочется! В итоге сделал хуже не только себе, но и команде. Слишком поздно осознал, что я ей не помощник. Но кто может хладнокровно рассуждать во время матча? Я просто не отдавал отчета в том, что все настолько серьезно.

— Боли, что ли, не было?

— Была. Я вообще хруст почувствовал, когда за той шайбой потянулся.

— Колено, пальцы, пах... Сейчас что-то из этого беспокоит?

— Нет, все в порядке.

— Вы лечились летом, затем началась предсезонная подготовка. Может быть, просто организм устал и не восстановился с прошлого сезона?

— Думал я об этом... Возможно, вы и правы. Надо было больше отдыхать, а я начал работать через две недели после операции, а потом практически сразу отправился на сбор в Финляндию. В этот раз я подобной ошибки не повторю — отпуск у меня будет разгрузочный, постараюсь отдохнуть от хоккея.

— Опять на футбол поедете?

— Очень хочу попасть на финал Лиги чемпионов в Лондон. И постараюсь попасть.

— А на родной «Шинник» не хотите сходить в Ярославле?

— Нет, отец у меня — специалист по первой лиге, я же никакого желания смотреть на ярославский футбольный клуб не имею. Привык к другому футболу.

— В Ханты-Мансийске недавно проходил этап Кубка мира по биатлону. Сходили?

— Нет. Что-то слишком холодно для биатлона. Но у нас в команде есть любители этого вида спорта. Я во время сезона старался следить за тем, как выступала сборная. Но если что-то пропускал, то всегда мог спросить у Константина Глазачева.

— Глазачев любит биатлон?

— Он постоянно в курсе всех новостей. Хочешь что-то узнать о событиях — обращайся к Константину. Он, кажется, ни одной гонки и не пропустил.

— Вы на той трассе на лыжах не бегали?

— Нет, но летом у нас там кроссы. Не знаю, как по ней на лыжах передвигаются, но бегать тяжело: постоянные спуски, подъемы...

— Я вам как-то позвонил, когда вы были на хоккее.

— Сходили с партнерами на «Мамонтов Югры» в чемпионате МХЛ. Там же наш товарищ Кирилл Дьяков играет. Он, кстати, буллит решающий не забил. Делать-то в городе особенно нечего, так почему бы на хоккей не сходить?

— Вам не объяснили, зачем тренироваться до 15 апреля?

— Да тут даже обсуждать нечего. У нас контракты, тренеры сказали работать — все работают. Конечно, можно было бы поговорить о том, чтобы пораньше уйти в отпуск, но я не считаю, что это правильно. Раз команда занимается на льду, то все трудятся.

— Уходить из клуба не собираетесь?

— Во-первых, у меня еще контракт на год. Во-вторых, какие-то разговоры ходили о моем переходе в конце сезона, но руководство дало понять, что никуда меня не отпустит. На самом деле, я не расстроился. Есть огромное желание доказать, что прошедший сезон был случайным, и мы можем снова выйти в плей-офф. Да и своей статистикой я не очень доволен.